Могут ли Армения и Азербайджан найти общие интересы в послевоенное время?

Эта статья была написана и опубликована Ереванским пресс-клубом в рамках инициативы Линии соприкосновения.

Является ли восстановление коммуникационных путей незаменимой гарантией армяно-азербайджанского мирного сосуществования?

Среди пяти ключевых направлений, обсуждаемых в рамках армяно-азербайджанского диалога, именно вопрос восстановления коммуникаций сегодня оказался практически в тупике.

После завершения войны в 2020 году, за почти четыре с половиной года переговоров между Ереваном и Баку, стороны, по сути, пришли лишь к одному соглашению: отложить обсуждение разблокирования транспортных маршрутов на неопределённый срок. С осени прошлого года по этому вопросу не проводилось никаких содержательных переговоров.

Некоторые наблюдатели считают, что такая пауза — не самый худший вариант: она позволяет сосредоточиться на других направлениях. Тем не менее, именно восстановление коммуникаций может стать настоящим “прорывом”, заложив основу для устойчивого мира. Это направление имеет потенциал сформировать общие интересы между Арменией и Азербайджаном даже в краткосрочной перспективе.

В трехстороннем заявлении от 9 ноября 2020 года, подписанного Россией, Арменией и Азербайджаном, четко обозначено стремление России установить контроль над ключевыми путями сообщения: в частности, над дорогой, которая соединяет основную часть Азербайджана с Нахичеваном посредством пограничных войск ФСБ РФ. Москву уже тогда интересовали сухопутные пути к турецким и иранским портам с выходом к мировому океану, ведь надвигавшаяся война в Украине могла заблокировать для России дороги через Балтийское и Черное моря.

Однако дальнейшие события привели к выводу российских войск из Нагорного Карабаха и с армяно-азербайджанской границы. Затем начался процесс вывода пограничников РФ с юга Армении, через который проходит стратегический мегринский маршрут․ Ожидается, что вывод будет завершен в следующем году.

Ещё в январе 2021 года, через считанные недели после окончания 44-дневной войны, в российской столице была сформирована совместная рабочая группа. Руководство данной структурой было возложено на заместителей глав правительств трёх стран — российского вице-премьера Алексея Оверчука, армянского вице-премьера Мгера Григоряна и азербайджанского вице-премьера Шаина Мустафаева. Перед ними была поставлена задача договориться о разблокировании транспортных коммуникаций и восстановления экономического взаимодействия между Ереваном и Баку. С тех пор прошло одиннадцать заседаний этой группы, последнее из которых состоялось в декабре 2022 года. Но практического прогресса достигнуто не было.

В 1988 году Армению и Азербайджан связывали две железнодорожные линии: Иджеван–Газах и маршрут Ерасх–Садарак–Нахичевань–Ордубад–Мегри–Миндживан (Зангеланский район). Ответвление от этого маршрута продолжалось в азербайджанский Зангелан и армянский Капан. Действовали также автомобильные дороги, связывавших две республики, главной среди них считалась магистраль Ереван–Севан–Иджеван–Газах, обеспечивавшая транспортное сообщение Армении не только с Азербайджаном, но и с другими республиками Советского Союза.

Сегодня транспортное сообщение между Арменией и Азербайджаном практически сведено к двум дорогам: Горис-Лачин и Варденис-Кельбаджар. Работы по восстановлению еще двух автодорожных маршрутов — Иджеван–Газах и Ерасх–Садарак открыли бы возможность полностью возобновить движение по этим направлениям. Объем работы здесь не такой уж большой – нужно отремонтировать около 15-20 километров в приграничных зонах.

Ситуация с железнодорожным сообщением значительно сложнее. Несмотря на то что в Азербайджане продолжается активная реконструкция железной дороги Горадиз–Агбенд (110 км) до армянской границы, завершение которой планируется уже в этом году, с армянской стороны до сих пор не начаты восстановительные работы на 44-километровом Мегринском участке. Согласно оценке 2022 года, реализация проекта потребует порядка 250 миллионов долларов.

Не в лучшем состоянии находится и железнодорожная линия Иджеван–Газах, простаивающая уже почти 35 лет. Этот 67-километровый участок также нуждается в полной реконструкции, стоимость которой может составить около 450 миллионов долларов.

Соглашение от 9 ноября 2020 года касалось не столько возобновления транспортных коммуникаций между Арменией и Азербайджаном, сколько установления российского контроля над ними. В Ереване убеждены, что вопрос о так называемом “Зангезурском коридоре”, который Азербайджан начал активно поднимать после 44-дневной войны, инициирован Москвой, которая крайне не заинтересована в задействовании маршрута без своего участия.

Ряд армянских аналитиков полагает, что, настаивая на создании “Зангезурского коридора”, Баку реализует свои договоренности с Москвой и эскалация на армянской границе в 2021–2022 годах обусловлена именно этим, чем и объясняется отказ России и ОБСЕ признавать захват суверенной территории Республики Армения. Иными словами, Баку не готов открывать транспортные коммуникации с Арменией на двухсторонней основе, поскольку это ослабит стратегическое влияние России в регионе.

Армянская сторона настаивает, что разблокирование коммуникаций должно происходить в соответствии с четырьмя принципами: суверенитет, юрисдикция, взаимность и равенство. А в октябре 2023 года на Международной конференции “Шёлковый путь” в Тбилиси премьер-министр Армении Никол Пашинян представил проект “Перекрёсток мира”, предполагающий открытие всех армянских дорог для четырёх соседних стран на равных и взаимоприемлемых условиях. Пока же и “Зангезурский коридор”, и “Перекресток мира” пока существуют лишь в виде проектов на бумаге.

Восстановление транспортного сообщения между Арменией и Азербайджаном повлечёт за собой серьёзные геополитические последствия для всего Южного Кавказа. Разблокирования дорог напрямую связано и с открытием армяно-турецкой границы. А нормализация отношений между Анкарой и Ереваном неизбежно усилит западное и турецкое влияние в регионе по стратегической оси Турция-Южный Кавказ-Центральная Азия. Осознавая связанные с этим риски, Москва стремится сохранить как можно больше рычагов контроля над транспортными артериями Южного Кавказа. Кроме того, Россия намерена сохранить статус главного гаранта новой архитектуры безопасности в регионе.

Однако как бы Турция не была заинтересована в разблокировании коммуникаций без российского вмешательства, официальная Анкара подчёркивают, что ключевую роль в данном вопросе играет позиция Азербайджана. Без мирного соглашения между Баку и Ереваном реализация транспортных проектов с использованием армянской территории продолжит упираться в тупик.

Позиция Ирана кардинально отличается. Тегеран воспринимает перспективу возобновления маршрута через Мегри как угрозу своим национальным интересам по ряду причин. Во-первых, маршрут в обход Ирана подрывает его значение как транзитной державы. Во-вторых, изменит существующий относительный баланс турецкого и иранского влияния на Южном Кавказе. И в-третьих, формирование дополнительных каналов для экспорта ресурсов Центральной Азии и Каспия в Европу снижает конкурентоспособность иранских энергоносителей.

Кроме того, идея “Зангезурского коридора” с атрибутами экстерриториальности вызывает озабоченность Тегерана в том смысле, что она ставит под вопрос суверенитет Армении над частью Сюникской области, прилегающей к Ирану. Иранское руководство считает данный участок стратегически важным элементом региональной геополитической конфигурации.

С приходом администрации Трампа ослабление американского присутствия на Южном Кавказе и в Центральноазиатском регионе совпало с заметной активизацией Брюсселя, что можно также объяснить процессом формирования более самостоятельной политики Евросоюза в сферах безопасности и экономического развития. В начале апреля в Самарканде состоялась встреча на высшем уровне между представителями Евросоюза и пяти центральноазиатских республик. По её итогам Брюссель объявил о выделении 12 миллиардов евро на развитие транспортной инфраструктуры, энергетики и добывающей промышленности региона.

Создание единого транскаспийского коридора, связывающего Европу с Центральной Азией и Южным Кавказом с их богатейшими ресурсами и выходом к Китаю, полностью соответствует стратегическим интересам ЕС.  Тогда как неурегулированный конфликт между Арменией и Азербайджаном представляет собой серьезную угрозу безопасности транспортных проектов, поэтому для Брюсселя важно снизить напряженность в регионе и минимизировать риски дестабилизации ситуации.

Администрация Трампа только делает первые ходы в отношении Южного Кавказа, и с глубиной вовлечения Вашингтона в дела региона многое остается неясным. Вместе с тем, трудно представить, что стратегические интересы США перестанут включать разблокирование границ между Турцией, Арменией и Азербайджаном.

Южный Кавказ граничит с тремя региональными державами. В минувшие десятилетия здесь активно действовали два глобальных игрока — США и Евросоюз. Ещё два государства — Китай и Индия — стремятся укрепить свои позиции в регионе с переменным успехом. В такой обстановке совершенно нереалистично полагать, что какая-либо из стран Южного Кавказа способна самостоятельно изменить или сохранить существующий статус-кво. Следовательно, именно региональное сотрудничество может послужить фундаментом для укрепления суверенитета и безопасности трёх государств Южного Кавказа, создаст прочную основу для устойчивого развития Грузии, Азербайджана и Армении.